| $IMAGE1-left$Товар лицом
Организаторы презентации South Stream явно торопились первыми показать свои успехи представителям Евросоюза. И это несмотря на то, что окончательно сводное ТЭО проекта будет готово только в третьем квартале этого года, а переговоры с Турцией, через территориальные воды которой проложен маршрут газопровода, далеки от завершения. Тем не менее основные параметры проекта озвучены.
Предполагается, что «Южный поток» будет состоять из четырех ниток мощностью по 15,57 млрд кубометров каждая. Первая нитка должна быть введена в эксплуатацию 30 декабря 2015 года. Предусмотрен ввод по одной нитке в год, с выходом газопровода на полную мощность (63 млрд кубометров) в 2018 году. Стоимость строительства газопровода составит ориентировочно около 15,5 млрд евро, из которых около 10 млрд евро будет потрачено на морской участок. Как заявил главный исполнительный директор проекта Марсель Крамер, 2/3 мощности South Stream будут покрывать существующие потребности Евросоюза в российском газе, а оставшаяся часть будет направлена на увеличение поставок российского газа в ЕС.
По мнению аналитика ФГ БКС Андрея Полищука, в сравнении с Nabucco «Южный поток» выглядит достаточно дорогим. «Но сроки могут быть вполне реальными, хотя нередко бывает, что крупные нефтегазовые проекты переносятся по срокам», – отмечает он.
«Естественно, что и сроки, и смета маршрута еще могут быть пересмотрены. В частности, на данном этапе не определена позиция Турции, в чьих водах предполагается проложить маршрут „Южного потока”. И судя по последним переговорам, согласование может затянуться, – говорит ведущий эксперт Инжиниринговой компании „2К” Сергей Воскресенский. – Это, в свою очередь, повлияет и на окончательную смету, которая может вырасти еще и на более детальном изучении проекта».
«В некоторых источниках сообщается, что выход газопровода на полную мощность может произойти еще раньше – в 2018 году, – отмечает управляющий фондом „Финам нефтегаз” Роман Беседовский. – Что касается стоимости реализации проекта, то она будет зависеть от того, какой из трех разрабатываемых маршрутов прокладки „Южного потока” будет в итоге утвержден. Однако вряд ли стоимость существенно изменится в большую или меньшую сторону относительно уровня в 15 млрд евро. Некоторая переоценка стоимости проекта возможна, на мой взгляд, уже в ходе строительства газопровода в случае резкого изменения курсовой стоимости европейской валюты (в частности, ее ослабления)».
По мнению аналитика, сроки строительства «Южного потока» выглядят вполне адекватными. «На реализацию проекта отводится шесть-семь лет, этого срока вполне достаточно, если не будет перебоев с финансированием или других сложностей. Но с учетом изменения позиции ЕС на более конструктивную по отношению к этому проекту, мне кажется, что подобного рода сложностей возникнуть не должно, – говорит Беседовский. – Напротив, стороны будут стремиться форсировать строительство – это соответствует интересам как европейцев, так и „Газпрома”».
Спорный пакет
Как отмечалось на презентации, у South Stream нет проблем ни с финансированием, ни с техническими возможностями, ни с ресурсной базой. Но, в отличие от Nabucco, получившего в ЕС статус трансъевропейского, «Южный поток» попадает под ограничения Третьего энергопакета Энергохартии. «Нами было сделано предложение о заключении соответствующего межправсоглашения, которое позволило бы реализовывать крупные инфраструктурные магистральные проекты с учетом их особенностей. Мы договорились, что в ближайшее время будут начаты консультации, а конкретные результаты могут быть уже осенью», – сообщил глава российского Минэнерго Сергей Шматко на презентации для Еврокомиссии.
Напомним, что ранее он заявил о намерении России добиваться для South Stream статуса проекта европейского внимания, а также решить ряд вопросов в рамках Третьего энергопакета. В частности, как говорил Шматко, Россия предложит Евросоюзу считать «Южный поток» продолжением российских трансграничных газопроводов, что позволит не допустить к его мощностям третьих лиц в рамках требований Третьего энергопакета.
«Мы не будем чинить никакие бюрократические препоны и неоправданные ограничения. Мы будем честными партнерами», – прозвучал ответ еврокомиссара по энергетике Гюнтера Эттингера. Впрочем, эти слова можно расценить как простую фигуру речи, поскольку еврокомиссар тут же заявил, что Евросоюз заинтересован в том, чтобы в России шла либерализация рынка газа, включая отмену экспортной монополии. По его словам, «мы хотели бы, чтобы на российском рынке появились и другие компании кроме „Газпрома”, например НОВАТЭК, мы хотели бы, чтобы Россия убрала экспортную монополию на газ». Эттингер подчеркнул, что ЕС идет по пути либерализации, в частности, обеспечивая доступ частных лиц к газовым сетям.
«ЕС не устраивали предложения „Газпрома” до последнего времени. Но не исключаю, что определенный прогресс все же может быть достигнут с учетом сдвига переговоров с мертвой точки, – считает Роман Беседовский. – Иначе вряд ли глава российского Минэнерго так уверенно бы рапортовал о том, что проект межправительственного соглашения РФ, в рамках которого предлагается вывести новые газопроводы „Газпрома” из-под действия Третьего энергопакета, уже направлен в ЕС, и достижение конкретных договоренностей ожидается уже текущей осенью»
По мнению аналитика, если же ЕС откажется пойти на уступки, то риски того, что «Газпром» не станет реализовать проект, достаточно велики. «В пользу этого свидетельствует как то, что строительство еще не стартовало, так и меньшая по сравнению с „Северным потоком” экономическая целесообразность строительства. Все-таки „Южный поток” – проект в большей степени политический», – говорит Беседовский.
«Теоретически ЕС может сделать исключение для „Южного потока”, но достаточно трудно представить, что они сделают исключение для „Газпрома”, так как ЕС пытается снизить зависимость от поставок из России, – полагает Андрей Полищук. – Возможно, „Газпром” сможет что-нибудь предложить в обмен на монопольное право поставок по „Южному потоку”. „Южный поток” все же более политический и стратегический проект, нежели экономический. Новая труба дает не только дополнительный козырь в переговорах по транзитным ставкам, но и „Южный поток” в том числе защита от Nabucco. Строительство Nabucco может грозить „Газпрому” потерей рынка в 3-5%».
«Поскольку европейский газопровод Nabucco явно застопорился, значение „Южного потока” для Европы вырастает. Поэтому не исключено, что ЕС будет настроена на поиск компромисса по российскому газопроводу», – считает Сергей Воскресенский.
Антитранзитизм
Проект South Stream приобрел особую значимость после «газовой войны» России и Украины в конце 2008 – начале 2009 года, когда поставка природного сырья тысячам потребителей газа в ЕС не осуществлялась практически в течение месяца. Idefix «Газпрома» последнего десятилетия – избежать зависимости от стран-транзитеров и получить возможность маневра при экспорте газа. Но в результате количество транзитных стан только увеличилось, а маневрирование поставками при полной загрузке труб практически невозможно.
«Политика здесь важнее экономики. „Газпрому” нужно нивелировать риски неисполнения обязательств перед европейскими партнерами, и выбранный способ наиболее оптимален, – говорит Роман Беседовский. – Даже несмотря на значительное число транзитеров, все они более адекватны, сговорчивы и предсказуемы, чем страны ближнего зарубежья, через которые осуществляются поставки в настоящий момент».
Дмитрий Ширяев, ведущий консультант компании «Финэкспертиза» считает, что «полной загрузки газопроводов мы можем и не дождаться, так как даже при росте объемов потребления газа ЕС выгоднее сохранить снизившуюся долю „Газпрома” на существующем уровне». «А экономический смысл „Южного потока” на самом деле политический – в выборе транзитных стран с более адекватным руководством, чем то, которое было на Украине в известные годы», – соглашается аналитик.
Как напоминает в свою очередь Сергей Воскресенский, у «Газпрома» сохранится возможность экспорта через Украину. «В результате реализации „Южного потока” диверсифицирует свои маршруты транспортировки газа и ослабит позиции стран транзитеров», – считает он.
Труба с позиции силы
Представим, что «Газпром» вложил миллиарды долларов (своих и заемных) в строительство South Stream и его построил. Не станет ли концерн своеобразным «заложником» газопровода? (По обратной аналогии с принципом Fleet in being.) Угроза строительства трубы – хороший аргумент в споре, к примеру, с Украиной, но уже построенная труба может оказаться слабостью при спорах с ЕС об экспортных ценах.
«Такие риски, конечно же, существуют. „Газпрому” придется лавировать с целью соблюдения определенного баланса интересов, – считает Роман Беседовский. – В то же время у проекта есть и европейские участники, их доля в национальных экономиках весьма значима, в связи с чем страны-транзитеры вряд ли будут заинтересованы в сокращении доходов от газопровода».
«При переговорах о ценообразовании наличие дополнительного маршрута поставок слабостью не может быть, – категоричен Дмитрий Ширяев. – На позицию „Газпрома” сильнее повлияют Третий энергопакет ЕС, действия конкурентов и утрата в кризис определенной доли рынка. Что же касается Украины, то вместо угрозы появится весомый аргумент, меняющий экономическую реальность для этой страны».
Проблемы соперника
6 июня в турецком городе Кайсери состоится церемония подписания соглашения между компаниями – участницами консорциума по строительству Nabucco. Но и у конкурента российскому «Южному потоку» хватает проблем.
В частности, Азербайджан заявил, что может поставлять свой газ в Европу не посредством Nabucco, а по другим более выгодным маршрутам. Об этом сообщил 24 мая президент Государственной нефтяной компании Азербайджана (ГНКАР) Ровнаг Абдуллаев.
В свою очередь, в интервью телеканалу CNN Turk министр энергетики Турции Танер Йылдыз заявил, что в течение этого года спонсоры проекта попытаются получить окончательный ответ от азербайджанской стороны по поводу ее участия в проекте. «Если ответ Азербайджана будет отрицательным, то мы начнем переговоры с Ираном, Ираком и Туркменистаном. Для нас и Европы этот проект имеет большое значение, и мы не имеем права терять время на переговоры, поэтому мы будем использовать все варианты для реализации Nabucco», – сказал министр.
Напомним, что в мае этого года стало известно о сдвиге сроков реализации проекта – консорциум сообщил, что строительство газопровода планируется начать в 2013 году, а коммерческие поставки сырья – в 2017 году. Ранее предполагалось сделать это в 2012 и 2015 годах соответственно, однако возникли проблемы с поиском ресурсной базы.
|
